СОЦИАЛИСТ СОЦИАЛИСТУ РОЗНЬ!

Это, прежде всего, должен понять каждый рабочий и каждый солдат. В Евангелии сказано, что не всякий, взывающий "Господи, Господи!", войдет в царствие небесное. И мы можем теперь сказать на основании горького опыта, что не всякий, именующий себя социалистом, является социалистом на деле.

Эсеры считаются "социалистами". Меньшевики себя называют социал-демократами. Но как сталь испытывается на кремне, так социализм проверяется на войне. Есть "социалисты", которые поддерживают войну; они братаются с буржуазией; они скрывают от народа планы и аппетиты буржуазии (ее тайные договоры и пр.); они требуют от армии слепого выполнения этих тайных планов. Социалисты на словах, они слуги буржуазии на деле. Таковы эсеры и меньшевики. Их министры ввели смертную казнь и новые каторжные законы. Их вожди, во главе с Церетели, голосуют за дальнейшее сохранение смертной казни. Меньшевики и эсеры-министры арестуют большевиков, держат их в тюрьмах без обвинения и следствия, закрывают газеты большевиков и потакают гнусной буржуазной клевете на большевиков. И все это потому, что наша партия, большевистская, непримиримо борется против войны.

Можно ли считать социалистами Керенского, Авксентьева, Церетели, Чернова? Никогда! Это прямые враги рабочего класса. Но ведь среди рабочих и особенно солдат есть еще немало эсеров и меньшевиков? Совершенно верно. Но это иное дело: рабочий-меньшевик или солдат-эсер не враги нам. Им нужно разъяснить, что они отдали свое доверие ненадежным партиям, что их вожди - изменники делу рабочего класса. И они должны будут это понять, потому что меньшевики и эсеры - за войну, а продолжение войны несет неминуемую гибель всем народам и, прежде всего, русскому, наиболее бедному и истощенному.

"Будь проклят тот, кто теперь говорит о мире!" - воскликнул социалист-революционер Керенский. Ну, что ж, мы не боимся проклятий - ни поповских, ни эсеровских. Мы не только говорим о мире, но мы ведем борьбу за мир. И вместе с народом мы проклинаем тех, которые вызвали эту войну и которые затягивают ее без конца. В нашей борьбе мы не боимся преследований: мы привыкли к ним при царизме. И мы твердо верим в нашу победу. Волна революции подняла Керенского на высоту власти, и он теперь воображает, что может распоряжаться ходом истории и командовать пролетариатом. Жалкое заблуждение! Следующая волна, которой он так противится, смоет его вниз и покажет ему, что рабочий класс - все, а он, Керенский, - только выскочка, т.-е. ничто.